Предел невозможного - Страница 149

149

— Возможно. Но датлайцы не знают, кто на них охотится. То есть они думают, что это анкиварцы или равитанцы. А те не имеют возможности отследить датлайцев на большом расстоянии. Так что принимать повышенных мер безопасности они не будут.

— Будут. Потому как их аппаратура не смогла обнаружить появления противника. Не смогла предупредить нападения. А значит, враг обладает возможностью появляться внезапно. Так что меры предосторожности они будут принимать самые что ни на есть…

— Тогда нам будет весело… Три группы, раскиданные по планете. Обнаружить — не вопрос. А вот уничтожить.

— У меня есть одна мысль… правда, она крамольная…

Толик не успел поделиться своей крамольной мыслью.

Экран настенного монитора ожил, и перед нами возникло лицо Новистры.

— Ваши пленники готовы к беседе. Можно приступать. Никуда уходить не надо, я выведу изображение и данные датчиков прямо на экран. Вы готовы?

— Как пионеры, профессор, — сказал Антон.

Этого слова Новистра не знал, но суть ответа понял. Кивнул и исчез. А на его месте появился медицинский бокс и шесть кресел с сидящими в них людьми. Они были одеты в зеленоватые костюмы из мягкой ткани. Глаза закрыты, тела расслаблены. К рукам, ногам, голове и телу подсоединены датчики.

Датлайцы были в состоянии полусна. Напичканные препаратами под завязку. Со сломленной волей. Готовые отвечать на вопросы. Это были живые куклы…

— … Дуй обратно, — отозвав меня в сторону, негромко сказал Серега. — Следи за аппаратурой. За обстановкой. Ну и за своей девчонкой. Мы проведем допрос и без тебя. Результаты сообщим.

— Но… — слегка опешил я. — С чего это?

— Не спорь. — Он улыбнулся, весело прищурил глаза. — Я же вижу, что ты как на иголках.

— Что, видно? — изумился я.

— А то! По себе знаю, состояние влюбленности — довольно странная штука.

— Черт! Ладно. Ты прав. Не знаю, как это называется, но это довольно паршивое состояние. Хотя и приятное.

— Все. Вали отсюда! Завтра будем в Самаке. Познакомишь с подружкой.

С этим напутствием я и шагнул в рамку «коридора»…

4

Милена позвонила через двадцать минут после возвращения. Телефон буквально взорвался требовательной трелью.

— Артур! Наконец-то! Ты где был?

— Привет, милая. — Я с некоторым трудом сохранял спокойный тон. Все же подустал маленько. — Уже дома. Только приехал от друзей.

— А я тебе названиваю почти всю ночь. Спать не могу.

— Что случилось, малышка? Так соскучилась?

— Соскучилась. Да я места себе не нахожу. Уже и не знала, что думать!

Столь эмоциональное выступление привело меня в легкое удивление.

— Милена, что произошло?

— А ты не знаешь?

— Нет.

— Сейчас приеду и расскажу.

— То есть — приеду? Ты хочешь ночью по городу пройтись? Нет уж. — Видя, что девчонка настроена весьма решительно, я оборвал ее. — Сиди дома. Я сам приеду. Через пятнадцать минут.

— Хорошо. Буду ждать. Приезжай поскорее…

Положив трубку, я невольно чертыхнулся. Немного не вовремя, милая! Я и так устал, да еще надо снять показания аппаратуры, проверить данные перехвата, отследить перемещения оставшихся групп датлайцев. Впрочем… датлайцы немного подождут. До утра они все равно ничего предпринимать не будут. А что касается обстановки — это как раз у Милены и выясню.

Не теряя больше времени, я наскоро принял душ, переоделся, привычно нацепил кобуру с пистолетом, рассовал по карманам куртки сканер и инком и вышел из дома. Что еще там за новости?..

Она обхватила меня за шею, ткнулась лицом в грудь и на несколько секунд замерла. Я осторожно поднял ее на руки и внес в комнату. Сел на диван и усадил Милену на колени. Чуть приподнял ее голову.

— Что с тобой, малышка? Тебе плохо?

— Было плохо. А теперь хорошо. Артур, я с вечера места себе не нахожу. Меня всю колотит.

Девчонка действительно выглядела немного бледной, взволнованной. Глаза покрасневшие — плакала, наверное, губы искусаны, немного подрагивают.

— Объясни толком, что произошло.

— А ты не слышал?

— Нет, я же говорил, что только приехал.

— Да, извини, ты говорил. Я просто еще не отошла.

Усевшись поудобнее и обхватив меня за корпус руками, Милена заглянула мне в глаза и сказала:

— Я ведь тебя почти похоронила.

… Это был жест отчаяния со стороны каганата. Последний довод проигравшего. Шаг в пропасть.

Вечером вчерашнего дня, когда стало окончательно понятно, что республиканская армия прорвала фронт и выходит к северным рубежам каганата, а все силы, брошенные в наступление, остались в окружении под Самаком и вряд ли оттуда выйдут, Орду-улем решился на крайние меры.

По авангардным частям наступающих был нанесен артиллерийский удар. Снарядами, начиненными отравляющими веществами. Что именно было начинкой, толком еще никто не знает. Говорили, что зарин. Или заман…

Под удар попали два пехотных батальона и танковая рота республиканцев. Индивидуальных средств защиты от химического оружия у них не было. Противогазы и ОЗК даже не брали с собой. Просто никто не знал, что у каганата есть отравляющие вещества.

В результате почти сто человек погибли только в первый час после удара. И еще в два раза больше солдат попали в госпитали с сильнейшими отравлениями. Половина из них не переживет этой недели.

Больше всех досталось пехоте, танкисты в своих бронированных машинах проскочили опасный участок, но вынуждены были остановиться, чтобы подождать пехоту. Они и вызвали помощь.

149