Предел невозможного - Страница 34

Повторный осмотр ничего подозрительно не выявил. Можно ехать в поселок. Я еще раз проверил оружие, сунул пистолет за ремень брюк на спине (старая бандитская уловка для ментов-лопухов), нож перевесил ближе к пряжке. Потрогал спину. Мокрая. Температура явно зашкалила за двадцатиградусную отметку, солнце выскочило из-за облаков. Жарковато. Но снимать куртку нельзя. Незачем обнаруживать арсенал. Надо потом взять безрукавку. Удобно и не так жарко.

Вновь оседлав мотоцикл, выбрал подходящее место для спуска и покатил вниз. Где, интересно, Петр с Леней? Все в Ступицино копаются? Или рванули прямиком в Илидом?..

Бойцы отрядов Орду-улемского каганата в Уштобере бывали. Причем не так давно. Это я понял, всего-навсего проехав по единственной улице. Высохший грунт дороги хранил следы протекторов широких колес внедорожников. И пятна масла кое-где уцелели. И позеленевшие гильзы в низкорослой траве. И смятая пачка папирос «Муштабек», которые, как я знал, предпочитают любители травки. В отрядах каганата курят анашу, марихуану, чаре. «Муштабек» изначально выпускают со смесью обычного табака и наркотика. В пропорциях один к трем. В пользу второго.

Проехав полпоселка, я свернул к выкрашенному в зеленый цвет забору, за которым была видна крыша большого дома. Его я выбрал еще на холме. Здесь жили по меньшей мере три человека. Хороший объект для получения сведений…

Парней я нашел на окраине Илидома. Этот небольшой поселок стоял за узким пролеском в девяти километрах южнее железной дороги, рядом с двумя глубокими песчаными карьерами. До войны здесь забирали песок для кирпичного завода. Технику угнали, ограждения частью сняли, так что теперь здесь остались только огромные котлованы, наполовину заполненные водой. Настоящие озера метров ста в диаметре.

К Илидому вела отдельная дорога, по которой когда-то гонял небольшой тепловозик с десятком вагонов. Железнодорожное полотно огибало поселок и шло к небольшой станции с маневровой площадкой.

Вот на этой площадке Петр и Леонид и находились. Машину поставили возле длинного деревянного сарая со сгоревшей крышей и большим черным проемом вместо ворот. А сами что-то рассматривали в траве.

При звуке работающего мотора синхронно повернули голову и почти одновременно перекинули ППТ из-за спины на грудь. Похвальная реакция…

Узнав меня, замахали руками, подзывая.

— Ну? Какие новости? — спросил я, глуша мотор мотоцикла.

— Ничего особенного.

— А что это вы тут рассматриваете?

— Да вот. — Леня ткнул пальцем во что-то, спрятанное в траве. — Любуемся…

Я подошел чуть ближе, глянул. Три черепа. Грязные, в земле и налипшей траве. У двух теменные части расколоты, третий начисто лишен нижней челюсти. Судя по всему, лежат они здесь как минимум три года.

— Интересная находка… — поднял голову Петр. — Что бы она значила?..

— Ничего особенного. — Я повернулся лицом в сторону карьеров, прикинул расстояние. Около трех километров. — Меня в Уштобере просветили. В первые годы гражданской войны местные хозяева неугодных и непослушных здесь казнили. Головы отрубали и вывешивали на заборах. А тела сбрасывали в карьеры. Говорят, почти сто человек таким образом порешили. Потом то ли надоело, то ли руководство запретило, но пленных просто расстреливали. Но тела опять же бросали в карьер.

— Тьфу ты, черт! — выругался Леня и ожесточенно потер ладони. — А я хотел искупаться! Еще тропинку подходящую высматривал… Влез бы…

— Ничего страшного… В карьере завелись раки, рыбы… Трупы давно обглодали, кости лежат на дне. Вода чистая.

— Да уж, чистая…

— Ты хорошо поработал, — глянул на меня Петр. — В Уштобере кто-то живет?

— Да. Полтора десятка стариков. Держат кур, гусей, коз. Выращивают овощи, сеют немного зерновых, лепешки пекут. В саду растут яблоки, сливы, абрикосы. Вода в колодцах есть. На дрова разбирают старые брошенные сараи, заготавливают в посадке. Вместо электричества — лучины и факелы. У кого-то керосинки сохранились, лампы. Словом, выживают. Много ли им надо?..

— Ясно. Дорогу, пути, мачты и линии электропередач осмотрел?

— Конечно. У вас что?

— Все то же самое. Только людей нигде не встречали. Пусто. В Илидоме тоже. Разрушения небольшие, дома, строения уцелели. На дороге чуть хуже, но терпимо.

Я взглянул на часы. Половина третьего. Время пролетело незаметно. Дело, по большому счету, сделано. Можно возвращаться. Или проехать дальше, посмотреть, что там. Где-то через десяток километров пойдут довольно крупные лесные массивы, прорезанные клиньями полей. За ними гряда холмов — остатки заградительной линии, некогда созданной северными поселенцами для защиты от южных кочевников. Железная дорога доходила до гряды, это мы знали. А вот что дальше — неясно.

— Посмотрим, что там? — предложил я.

Леня вроде был не против. Но Петр отрицательно покачал головой.

— У нас приказ — не лезть дальше Илидома. Информацию собрали. Надо доложить Голыбину. Пусть он решает, что потом.

Это было правильное решение, и я не стал настаивать. Хотя очень хотел съездить к гряде. Были кое-какие сведения о тамошней обстановке и об отрядах каганата. Но это не для ушей Петра и Голыбина. Прибережем пока.

— Ладно. Раз дело сделали, давай обратно.

— Да. Только сперва перекусим. Быстро…

Обратная дорога не заняла много времени, два десятка километров мы проскочили за двадцать минут. Зато застряли на въездном посту охраны. За время нашего отсутствия здесь произошли разительные перемены.